Поэтический вечер Елены Семёновой «В мире морском»
Глеб Котов
В Музее-театре «Булгаковский дом» в рамках клуба «Литературная гостиная Лолы Звонаревой» под Новый год прошло ну совершенно не новогоднее действо. Это был вечер поэта, журналиста, эссеиста Елены Семеновой, который она озаглавила «В мире морском». «В мире морском» – это, собственно, незатейливое название веселой песенки краба Себастиана из диснеевского мультфильма «Русалочка»: под эту песню лихо отплясывает всякая морская живность – рыбы, морские коньки, медузы и каракатицы. Выяснилось, что Елена в разгар зимы, когда на улице мороз и гололед, решила погрузить публику в речные глубины и морские пучины, дать им ощутить магию и радость водной стихии. Благо стихов, где присутствуют реки, озера, ручьи, моря и т.п., как призналась героиня вечера, у нее немало. К сожалению, из-за режима куар-кодов, наверное, половина желающих не смогла присутствовать на вечере. Зато – кот Бегемот чуть ли не в этот день обрел свое «тронное место» – большой круглый лежак и вальяжно по-хозяйски ассистировал в проведении мероприятия.
Во-первых строках вечера Елена сердечно поблагодарила ведущую клуба, филолога культуртрегера Лолу Звонареву за возможность проведения поэтического мероприятия и призналась, что если не считать презентаций двух ее книг «Испытайние» (2017) и «Камушек, фантик, цветок» (2019), это, можно сказать, первый ее индивидуальный поэтический вечер. Потом она вкратце рассказала о своей поэтической биографии, вспомнив, что самое первое ее стихотворение (как раз в унисон теме вечера) было о море и называлось «Девятый вал»: папа Елены – Владимир Семенов, по профессии физик-ядерщик, помог десятилетней дочери придумать для него важную рифму. Вспомнила она и своих первых школьных учителей в литературе – Юлию Викторовну Троицкую и ныне покойного педагога и поэта Германа Федоровича Крупина, а также о том, как любимая подруга Мария Гальперина подала идею поступить в Литературный институт им. А. М. Горького. О том, как училась там на семинарах поэта Юрия Кузнецова, а затем поэта, филолога, достоевиста Игоря Волгина. Много позже началась работа в книжном приложении «НГ-Ex libris», сотрудницей которого Елена сейчас является.
Ну, а потом началось, собственно, водное действо. Елена Семенова начала с чтения ранних стихов, например, о своей второй родине, родине бабушки и мамы – о реке Дон и донских степях: «Дон свои воды несёт – чистоглазая птица. / Солнце в зените, слепит меловая гора. / Видно, не тело, а сердце сумело родиться / В этом краю, где станицы, поля, хутора… / Каждая клеточка прячется в зрелое лето, / Вновь тарахтит на реке деловитый паром. / Надо с парома нырнуть – кто способен на это?! / Слиться с течением кожей, глазами, нутром». Если мыслить географически, то это одно из первых мест, как призналась Елена, подаривших ей вдохновение. Затем звучало стихотворение «Ладога» – впечатление от байдарочного сплава по Ладожским шхерам – увлекающее к древним языческим истокам: «В бесконечных протоках, / Горящих от яркого солнца, / Нас так бережно кутала /Беловейная тонкая мгла. / А мы знали лишь только, / Что где-то в груди раздается / Крик безудержной птицы, / Волнующий наши тела». Огромный блок поэтесса посвятила Коктебелю, который для многих творческих людей – знаковое место, место силы: «Склизкие камушки, острые ракушки, / Ветер прическу мне вьет. / Здесь не привычные уточки-крякушки — / Хищный, бакланий народ. <…> Высохнуть солью Эвксинского Понта, / Кожей слоновьих пород, / Стать бы сиренью его горизонта, / Что на пейзажах замрет».
Стихотворные сеты перемежались отзывами гостей: одни подготовились заранее, другие говорили спонтанно. Первой высказалась прозаик, филолог, педагог Наталья Стеркина, разобравшая один верлибр Елены, не прочитанный на вечере. «Лена Семёнова – поэт размышляющий. В медленном четырёхсложном «подумалось», начинающем одно из стихотворений, удивительно точно передано ощущение времени и состояния. О чём же размышления? О, в общем-то, обыденном, о привычном предмете. О гаджетах. Которые играют «роль хитрых и льстивых придворных» На известное, вроде бы утилитарное поэт смотрит отстранённо и остранённо. Придворные.… Ну да, верно служат.… Но эпитеты показывают и иную сторону. В одной строке автор соединяет и термин «опции», и нейтральное слово «возможности», а далее – фразеологизм «подложить свинью». Отрицательная составляющая, подмеченная ранее (хитрые, льстивые) здесь усилена до предела. Интересен финал, выводящий абсолютно в другую плоскость. Здесь тоже есть термины «курсор», «тактильно», специальная лексика «стетоскоп», но сочетание слов, сплетение понятий раздвигает границы сознания, уводит от обыденности. Так создаётся образ».
Поэт, филолог, культуртрегер Александр Бубнов, который, увы, не смог лично присутствовать и переслал свой текст, прекрасно и точно охарактеризовал морской и стихийный аспект творчества поэтессы: «Тема моря избрана поэтом Еленой Семёновой для своего вечера не просто так.… Это знаковая тема для автора, восходящая, на мой взгляд, к теме поэтики телесности и, конечно же, к единству всего живого, объединённого морской стихией. Это всегда разнообразие форм: тут и песенность, и проза (точнее, стихотворения в прозе), тут и возвышение, и простой нарратив, тут даже Интегральный стих, теорию которого я пытаюсь разрабатывать. И при этом всегда – яркая динамика, движение, и это – зыбкость, нюансы, малозаметные даже самому автору (я спрашивал Лену об этом!), интуитивно – природно! – по-морскому! – проявленные в текстах нюансы. К тому же известно, что состав ионов в плазме крови по содержанию солей подобен составу морской воды… откуда мы все и родились…».
Поэт, филолог, искусствовед Валерия Исмиева, чтобы передать свое впечатление от стихов, обратилась к образам живописи: «Переливаясь, искрясь витальной силой водной стихии, стихи Лены Семёновой ассоциируются у меня с «Рождением Венеры» Николая Милиоти, художника Серебряного века: из весёлых и лёгких вспышек цвета, потока первостихий появляется юное тело богини любви. Чувственность этой поэзии спонтанна и открыта, это голос приятия своей природы и доверия ей как бесконечному процессу трансформаций и становления, голос радости, столь редкий в наше время, раковина-агалма: в перламутре отражаются бегущие облака и изменчивые земные обличья, пронизанные тёплым светом, в углублении слышен шум моря, между створок растёт непроявленное, будущая жемчужина».
Поэт, критик, художник Татьяна Виноградова также отметила чувственное начало этих стихов, и не только: «Стихи Елены Семёновой отличает какая-то прозрачная легкость (не путать с легковесностью), они пронизаны образами природы, переплетенными с синэтетическими описаниями чувственных начал личности. И всё это — радостно, светло и безмятежно (даже когда мятежно).
Сердоликовое время —
Пряный вечности укол
Льётся в губы лавной спермой,
фиолетовым флажком
Чудесное, трепещущее на ветру затейливой вязью рифм, пламенеющее огненными, счастливыми красками, сопрягающее в рамках метафоры чувственности «улиток дрожанье» и море. Поэтическое высказывание Елены исполнено радостной тайны: «Оранжево-красный физалис / Трубочкой неба сочит огневысь /В вены мгновений. Пей, не гневись!» Кажется, «внутренний Коктебель» (присущий каждому настоящему поэту и настоящему читателю) константен для лирики Семёновой, он подпитывает и окрашивает любые темы, это – сокровенное, сакральное пространство, где каждый из нас может повторить за Еленой:
Я выхожу на верный,
Ясный и быстрый взлет –
Там, в ветровых кавернах,
Слово моё живёт
А уж когда поэтка пишет о художниках и их мирах, начинается полная психоделика и безоглядная синэстезия, когда «краски пахнут, а запахи стонут».
Когда воспоминанья зацветают –
жасмин, левкой, вода и акварель,
То, кажется, что можно опериться
И выкогтить сторукий плввный танец»
О творчестве Елены Семёновой также говорили поэт Геннадий Калашников, поэт, филолог Михаил Гундарин и другие. А поэт, критик ответственный редактор книжного приложения «НГ-Ex libris» Евгений Лесин сочинил экспромт: «Здесь конечно каждый – мистик, / Здесь конечно каждый – кот, / А у нас сегодня Листик / И конечно – Бегемот» (Прим. – Лена Листик – литературный псевдоним Елены Семеновой). В финале мероприятия поэт Илья Плохих по просьбе Елены исполнил две своих песни, в том числе «Моя собака любит ездить в машине…». Что занятно, во время музыкального номера кот Бегемот, до этого мирно дремавший, вдруг решил поиграть с блестящей юбкой героини вечера, при этом пометив ей ногу когтем, так что она лихо взвизгнула. Впрочем, царапнул не сильно. А потом, как водится, было неформальное общение – сок, кофе, печеньки и много добрых слов.
