Периодически фотографируя Луну, пару месяцев назад я писал, что у меня весьма странные с ней отношения. Они похожи на витки спирали — от сарказма на собственный счёт до фанатизма, когда я по несколько часов не отвожу объектива и делаю сотни снимков небесной… (даже не знаю, как её назвать). А в тот раз мне привиделось (а в отношениях с Луной иначе не бывает как «привиделось»), что я независимый человек и всë такое. Что пора заканчивать заниматься бессмыслицей. Почему я не могу перестать лезть на подоконник, словно так много ближе, приматывать фотик к руке скотчем, чтобы меньше дрожал на длинных выдержках (это я сейчас морщусь и отрываю скотч с запястья), а спустя какое-то время иронизировать по поводу своего «фотографического воя».

Как мальчишка пытаюсь перенаправить тропинку собственных чувств — рыжих муравьёв — по иному сознательному пути. Лью на них воду, рою преграды канавки, но рано или поздно они возвращаются к своим сакральным тропам. Муравьишки бегут по собственным делам, не обращая никакого внимания на капризы человеческого ума. Наши чувства нуждаются не в осмыслении, а в отношениях.

***

Жизнь фотографа выделяется не тем, что в ней присутствует множество вещей и явлений, удивительных и интереснейших на первый взгляд, а тем, что в ней нет. Если взглянуть на жизнь фотографа с высоты пространственно-временного континуума, то мы увидим закручивающуюся до бешеной скорости воронку, по краям которой летают интересности, а в глубине отсутствие чего-либо конкретного создаёт втягивающий эффект. В жизни фотографа нет самого главного… начать нужно с самого главного… и я пока не придумал, чтобы это могло быть.