Вдоль берега наросла (накипела) корочка льда. Грязь из замеса песка, ила и водорослей загустела, подсохла, чтобы в моих рваных кроссовках подойти как можно ближе к кромке воды. Да и по поверхности уже побежал глянец — холодный отсвет, предзнаменование скорого морозного приказа, когда в несколько часов устье реки Воробьёвки окажется под серебристым панцирем. Кое где плавают островки ледяной каши.
Эти переходы от одного состояния природы к другому полны чудес и откровений. Не пронумерованные, растрёпанные страницы волшебной книги, древнейшие магические стихи на забытых языках. От зелёного в жёлтый, от хлёсткого словно пощёчина ветра к неизбежному, ледяному поцелую. Такие превращения достойны философского камня и языческих чудачеств. Вернее, так оно и есть. Иначе откуда взяться Изумрудной скрижали или библейскому: и увидел Бог, что это хорошо весьма.
В такие дни не скучно оказаться с фотоаппаратом в засаде. Не в городе, спрятавшись и спутавшись с людским потоком, а в каком нибудь укромном уголке леса, на излучине реки… или вот как сейчас, воспользовавшись опустевшими деревянными настилами вдоль воды (в связи с мрачной погодой) в рассыпавшемся листвой Левобережном парке (это название).
Пошёл снег хлопьями. Объектив я спасаю блендой, дополнительно прикрывая его сверху ладонью. По хорошему, надо было воспользоваться целлофановым пакетом, но при порывах ветра, он неминуемо соскальзывает в кадр. Остаётся, уткнувшись в окуляр, прижимать фотоаппарат к носу, в качестве поддержки, и действовать одной рукой.
В ледяной воде копошится стая уток. Им что осень, что лето — весьма подвижны, суетливы. Подбираюсь всё ближе, похрустывая льдинками. Подмёршие берега, припорошённые первым снегом. Услышал за спиной окрик: «Дети, не подходите слишком близко!» И через полминуты снова: «Вы хорошо меня слышите?!»
Мальчик и девочка лет шести скачут вдоль берега, с завистью бросая взгляды в мою сторону. Я никогда под окуляр не зажмуриваю второй глаз и таким образом боковым зрением могу реагировать на каждое движение вокруг — градусов на 260 (никак не меньше). Не видно только происходящего непосредственно за спиной. Но чувствуется не менее остро. Случись что из ряда вон, успею перевернуться и дожать спуск затвора.
Дети падали, скользили и снова падали. В конце концов, объектив моей камеры намок от разыгравшейся метели, и я вернулся к деревянным настилам вдоль берега. Девочка подошла, когда я, сидя на корточках, пролистывал на мониторе отснятые кадры, дёрнула за рукав: «Это Ваши утки?»
Утки, которые пугливо разбегались от навязчивого фотографа, успели вернуться к берегу и обступить нас плотным кольцом.